С. Ежиков "Картины Владимира Кожевникова..."

Картины Владимира Кожевникова я впервые увидел в одной из петербургских галерей.

Это всегда так – приходишь в галерею и разбегаются глаза: тут цветы, а здесь долина, там река и тут же натюрморт. Но постепенно глаз успокаивается, сердце перестает бешено стучать и начинаешь разглядывать спокойнее, вдумчивее. Вот и тогда, ходил уже по галерее как некий Крёз среди сокровищ и, остановившись у картины, начинал слушать мелодию, соглашаться или спорить с логикой автора по поводу сюжета.

Но вот Владимир Кожевников. Зимний пейзаж и вроде бы ничего особенного не изображено на картине, но уже понимаю, что со мной говорит человек, который не просто увидел, но и сделал со мной то, что происходит совсем не так часто. Как бы это объяснить. Не знаю, но может быть и у вас так бывает, когда замечаете, что асфальт перед вами охристых оттенков, а тени… голубые. Не синие, а голубые. Или вдруг понимаете, что песок в тени играет оттенками ультрамарина. Вот и Кожевников, который написал старый бревенчатый дом, показал столько неожиданных оттенков, что поначалу не веришь, а потом глядишь и понимаешь, что это правда жизни, причем голышом! Да-да, снег белый, брёвна, потемневшие от времени, но невооруженным глазом видно, что вчера была метель и навалило по самые «небалуй». И в посиневших брёвнах стен просматривается желтизна первозданной древесины… И такой же оттенок у неба, а главное – воздух! Какое знакомое ощущение лёгкого морозца и хрустящего под ногами снега. И всё это в небольшом этюде: настроение, воздух, состояние и экспрессия. Причем исполнена работа жёстко, в широких мазках и лаконично. Начинаешь понимать, что мастер не станет разжёвывать и в стиле муэдзина не будет растягивать на весь базар одну мелодию.

Потом мы познакомились с ним. Да-да, совершенно случайно я опять зашёл на Перинные ряды, а там его выставка и он тоже зашёл вслед за мной: высокий, статный, улыбчивый и радушный. Как ребенок открытый миру, но и познавший, что не стоит метать бисер где ни попадя. Встреча была на ходу, поэтому беседа была короткой, я бы сказал лаконичной. Но я успел спросить: почему он пишет в такой манере?
- Так ведь a la prima. В один присест.
- Сложно, наверное, за один подход к мольберту сделать всю работу?
- Хе, я когда-то давным давно приходил, смотрел работы Пластова и думал: как это у него получается такой мазок? Но потом работал, работал и прошло лет десять с тех пор: я прихожу и вижу, что теперь-то уже знаю как он писал. Поэтому сложно там, где не знаешь, а если пахать, то рано или поздно понимаешь.

Он ушёл, а я ходил и смотрел, и думал: в чем же сила и мощь его техники? И, главное, заметно же, что художник понимает свой метод выразительности и порой даже бравирует им, как бы говоря, а вот если Венецию написать в этой технике, то получится пиршество голубых оттенков и бирюзы, а на другой картине у него небо и земля одного цвета, лишь кое-где трава, да видна часть застрявшего в кустах дома. Что хочет – то и делает! Словно говоря: вот так красиво, а так изящно, так холодно, а если по-другому, то перламутрово. Хулиган, однако!

Кажется, В. Высоцкий сказал, что истинный талант должен быть немного хулиганом, потому что тот, кто следует только правилам и канонам – никогда не сможет создать новое.

С. Ежиков